Книга Флаг, барабан и паровоз  - Оксана Обухова

– Ясно. Ты параноик, – искренне опечалилась Землероева. – Если бы я замутила дикую интригу, то сейчас бы не торговалась с тобой и не отдавала воровские бабки! Ты уже признался, студию можно окружать и брать тебя тепленьким!

Евдокия слишком нервно отреагировала на условие. И Стас напрягся больше нужного.

– Ты меня услышала: или – или. Выбирай.

– Господи, ну почему же ты такой упрямый-то! Я ж говорю – мы эту тему стороной обходим, по умолчанию! И если я вдруг начну о ее шашнях на телефон говорить, она как раз меня и заподозрит, подумает, пишу или мужу дала послушать!

– А ты иносказательно. Так, чтоб только я и вы могли понять.

«Иносказательно?.. Извольте!»

Евдокия укоризненно покрутила головой и фыркнула:

– Согласна. Я ей скажу: «У меня ситуация как у тебя в прошлом году в больнице». То есть я с мужчиной. Мне ж все равно как-то надо свое отсутствие объяснить, правда?.. А тут как раз то же самое, что у тебя в прошлом году, – я с мужиком зависла. Сойдет?!

Именно этот нервный выкрик Евдокии, ее долгое упрямство и доказали Стасу, что девушка не врет. Евдокия перепугалась до смерти и была правдива каждой порой на лице! Малейшей капелькой испарины! Пульсацией зрачков.

А Тереза должна отреагировать правильно. В прошлом году она отправилась в больницу потому, что ей угрожала смертельная опасность.

– Считаю, мы договорились. – Дуся прерывисто вздохнула. – Но после этого – предупреждаю! – разговор пойдет непредсказуемо.

– А ты скажи. Брось в лоб – и сразу в тину. Мне будет достаточно реакции. Если ее не будет, я предупреждаю – ваш разговор будет прерван. А непредсказуемость мы, дорогуша, распишем.

– Расписывай, – стиснув зубы, прошипела Евдокия. – Сам напросился. По моему сценарию было бы куда как проще.

В Стасе погиб великий режиссер. Причем без всяческой приставки «звуко». По расписанному сценарию он гонял Евдокию с упорством Станиславского и добивался правды жизни. Когда Евдокия начинала ныть: «Я так не говорю! Это не мой лексикон!» – недолго морщился и все-таки вносил свою редакцию. Сам говорил за Терезу, дожидался правильного отклика Землероевой и твердил:

– Плохо, плохо, ненатурально. Еще раз. Повторяй, пока слова не будут с языка слетать…

Раскрасневшаяся Евдокия смотрела с ненавистью, но трудилась. И кажется, только сейчас во всей мере поняла, почему Стас в порт вцепился: роль продюсера бывших зэков для Хабанеры мелковата. Масштаб у Стаса круче. Полет иной.

И кстати, не исключено, он стал бы действенной заменой Косте. Ума и гибкости ему не занимать, в изощренности – Макиавелли! Коленки и руки, в отличие от Кости, не дрожат.

«Эх, проглядел Иваныч парнишку… Эх, проглядел, приблизил поздно!»

Но это-то и пугало… Соперник из Стаса серьезный хоть куда. Больше получаса он заставлял девушку репетировать, пока у той язык в бумажку не сплющился!

– Отдохни. Еще раз обмозгуй. В результате мы заинтересованы оба.

Дуся кивнула:

– Я понимаю. Буду стараться.

Крученый наблюдал за репетиционными прогонами из-за стекла, когда Хабанера повел сыщицу на выход, ободряюще смежил веки.

На слегка трясущихся ногах Евдокия, подгоняемая Стасом, добрела до невысокой лестницы, ведущей к туалету и умывальникам, где было небольшое оконце под потолком. «В туалете связь более уверенно проходит», – еще раньше объяснил Хабанера. Но Землероевой подумалось, что Стас увел ее из операторской подальше от Антона. Крученый отвлекал артистку от спектакля.

Дуся встала под окном. Хабанера разложил на умывальниках листки с прописанным текстом (в котором уже практически не было надобности – текст отскакивал от зубов в любой последовательности) и выжидательно посмотрел на девушку:

– Готова?

– Да.

– Привет, Тереза, это Евдокия!

– Ты что, с ума сошла?! Где тебя носит?!

– Прости, прости! У меня такая же ситуация, как у тебя в прошлом году с «печеночной коликой»!

Евдокия говорила быстро, как девушка, только что на минуточку выпрыгнувшая из постели любовника. Но сердце все-таки успело сжаться: «Поймет или не поймет?! Уловит намек на смертельную опасность или…»

«Или» не случилось. Когда-то провинциалка из небогатой семьи Тереза легко поступила в известный технический вуз столицы. На бюджетную основу, без блата и проплаченных репетиторов. Так что голова у мадам таможенницы варила с качеством хорошего математика и логика.

Но все-таки реакция, как и предполагала Евдокия, получилась аховой.

– О чем это ты? – напряженно выговорила женщина.

– Мне тебе напомнить? – с интонацией опытного шантажиста поинтересовалась сыщица. Пока все получалось! Лишь бы Тереза не задавала уточняющих вопросов!

– Да нет… – задумчиво и протяжно сказала Муромцева. – Зачем же?..

– Тогда слушай, – четко, приказным порядком, приступила Евдокия. – В моей комнате стоит сумка. В ней синяя косметичка. В косметичке флешка. Эта флешка мне нужна. Но приехать я не могу – твои опять меня под замок посадят. А хочется еще немного покувыркаться… Привезешь мне флешку, отмажешь перед своими?

– Отмажу, – несколько заторможенно согласилась собеседница. – Тебе еще что-то нужно?

– Нет. Привези флешку на площадь Ленина и передай парню, который к тебе подойдет и передаст привет от меня.

– Евдокия! – таки не удержавшись, перебила Муромцева. – С тобой все в порядке?

– Тереза, дорогая, – проворковала Евдокия. Знал бы кто, как этот тон ей дался! – Твои мужики меня запрут. Причем непонятно как надолго. Неужели ты меня не понимаешь, дорогая?

– Понимаю. Кажется.

– Ну вот и здорово. Привези флешку, я одному человеку ее пообещала, но забыла взять, и мы в расчете.

– А что на флешке? – Логический и предусмотренный вопрос.

– Личные фотографии, которых тебе лучше не видеть, – хмыкнула Землероева. – Я могу рассчитывать на твою скромность?

– Конечно, дорогая, – с непередаваемо многогранной интонацией, заговорщицки прощебетала Тереза. – Девочки должны друг другу помогать…

Тереза все поняла! Тереза – умница! Она верно догадалась, на какой волне играет Евдокия, – сыщица плыла по чисто женскому любовному прибою и выгребала к безопасному берегу.

И Муромцева подыграла, бросила спасательный (пуленепробиваемый) жилет.

Но, впрочем, даже если бы не бросила и не поняла, Евдокия исполняла домашнюю заготовку, поскольку никакой флешки в синей косметичке не было. Прежде чем исчезнуть на свидание с Нифасей, Евдокия написала послание, начинавшееся по всем законам жанра: «Если вы читаете это письмо, значит, со мной стряслась беда…»